наверх
Читать Слушать Смотреть Календарь Равные Что делать? Психологическая помощь
← Ко всем материалам

Мама, у меня рак: истории женщин, прошедших болезнь вместе со своими взрослыми детьми

При поддержке KP.RU

Самое страшное – когда болеют дети. Даже если им уже больше 18 лет

Александра с сыном и его донором Зульфирой  Фото: из личного архива
Александра с сыном и его донором Зульфирой Фото: из личного архива

Александра и Елена мужественно вынесли это испытание. Этим сильным женщинам пришлось заново кормить своих детей с ложечки, учить их ходить и главное – любить жизнь.

Мама Саша

Кульминацией болезни сына для Александры стал один эпизод. Вот они идут вдвоем по Курскому вокзалу – приехали в Москву на очередное обследование. У Андрея период острого РТПХ – реакция трансплантат против хозяина, когда после трансплантации костного мозга донорский костный мозг отторгает организм, куда пересажен. Александра, зная, что сына нельзя нагружать, дает ему понести плед. Всего лишь плед. И вот Андрей идет, случайно цепляется этим пледом за какой-то выступ в стене и падает. Тяжело и как-то безнадежно, практически навзничь, так, что кажется уже не встанет никогда. Веса пледа оказывается достаточно, чтобы повалить Андрея и придавить словно чугунной плитой. В тот момент Александра подумала: все – это предел, еще немного, и сын просто исчезнет.

Страшно было часто. И когда Андрею долго не могли поставить диагноз. И когда надо было, наконец, рассказать сыну, что диагноз лейкоз подтвердился. И когда началась химиотерапия, и Андрей из сильного, спортивного парня превратился в немощного, слабого ребенка. И когда надо было решиться на трансплантацию костного мозга – хорошо с оплатой подключился Фонд борьбы с лейкемией. В общем, страшно было часто, практически постоянно. Но после трансплантации костного мозга стало совсем тяжело.

«Все в ваших руках»

Андрей впал в депрессию. Врач посоветовал вызвать психолога. Разговор со специалистом помог – Андрей взбодрился, но это было только начало. Александре объяснили, что нужно помочь сыну снова научиться видеть что-то хорошее в этом мире. Что-то – кроме болезни. «Все в ваших руках».

Александра достала сканворды, положила на стол в палате – а вдруг заинтересуется. Нет, не вышло. Тогда она сама взяла журнал в руки. «Слушай, «не болит у дятла» это о чем вообще?». «Голова», – неохотно процедил Андрей с больничной койки. Несколько минут тишины и снова: «Хорошо, а «самогон из кактуса»? Вы, молодежь, должны знать такие вещи». Андрей знал: «Текила, а, решай сама». «Подожди, у нас теперь есть «о» и «и» — из твоей текилы и головы дятла. «В его жилах такая же кровь», а? Пять букв, Андрюш». «Родич, наверное, мам, не знаю». И так снова и снова.

Александра выучила наизусть имена всех игроков «Спартака» — любимой команды сына по футболу. Все кричалки, все знаменитые голы и счастливые матчи. Теперь у них с Андреем было море общих тем для разговора и куча поводов интересно провести время – за просмотром матчей, например.

Или вот пазлы. Сначала она покупала Андрею коробки с пятьюстами детальками, из которых надо было сложить что-то красивое, замок, например, или машину. Потом на тысячу деталей, потом на 5 тысяч. Андрей втягивался медленно, но с каждой новой деталью словно отпадала в сторону деталь пазла его болезни. Кусочки радости в обмен на кусочки болезни, пока от болезни не осталось совсем ничего.

В сентябре Андрей вернулся в институт, снова на третий курс — РТПХ отступило. «Принять болезнь как должное и идти дальше» — в конце концов у них получилось. У Александры получилось.

У взрослой дочери с мамой особые отношения. Дружеские. Кире было уже 22 года, она закончила московский педагогический институт и работала в Москве, а Елена по-прежнему жила в Лыткарино – город в Московской области. Они с мужем теперь уже издали наблюдали за взрослой дочерью и ее успехами — выросла, отпустили, теперь только радоваться да ждать внуков. Но однажды Кире стало плохо, так плохо, что она позвонила маме и заплакала, как маленькая: «Мама, что со мной?».

Елена с дочерью  Фото: из личного архива  Читайте на WWW.KP.RU: https://www.kp.ru/daily/27101.7/4174639/
Елена с дочерью Фото: из личного архива Читайте на WWW.KP.RU: https://www.kp.ru/daily/27101.7/4174639/

Кира взяла больничный и вернулась домой, потому что только рядом с мамой было не страшно, была уверенность, что все пройдет – мама разберется с любой болезнью. Елена и поддерживала, и лечила, и водила по врачам. Но чувствовала, как ее такая взрослая, сильная дочь слабеет и тает на глазах. И не было ничего этого страшнее. Сильные боли в спине сменились обмороками. Наконец, Киру с подозрением на внутреннее кровотечение привезли на скорой в московскую больницу. И Елена вздохнула с облегчением — теперь уж помогут. А потом пришли результаты анализов: острый лимфобластный лейкоз. И их мир почернел.

В тот день они с Кирой плакали, обнявшись, в палате, сплетенные во единое целое. Не было больше Киры или Елены, была одна большая беда, которую можно было победить только вдвоем. «Мы справимся, мама?». «Мы – да».

«Все будет хорошо», «Мы все равно победим», «Это не навсегда».

Когда после первой химии у Киры начали выпадать волосы, она долго не могла решиться их обрезать.: «Красивые, длинные, как я без волос?». Вместе с мамой они достали машинку, набрали в легкие воздуха, как перед прыжком в пропасть, и машинка зажужжала. «Плакали, конечно, — говорит Елена, — но ничего, отросли потом, оказалось, что и со стрижкой Кире очень красиво».

Или вот осложнения после химиотерапии. После одного из курсов у Киры так болели суставы, что она кричала от боли. И только Елена могла отвлечь, успокоить, найти те обычные слова, которые хоть немного заглушают боль: «Все будет хорошо», «Мы все равно победим», «Это не навсегда».

Когда Кира начинала плакать и кричать от тоски, Елена кричала и плакала вместе с ней: «Мы девочки, это нормально. Поистерим, пошумим, и станет легче».

И решение о трансплантации костного мозга принимали вместе. Боялись, искали донора, когда подошел старший сын — брат Киры, танцевали от радости. Пересадку сделали 31 января, и вот уже почти 3 месяца Елена каждый день ездит к дочери в больницу. Кормит с ложечки, если из-за стоматита и язв во рту Кира не может есть твердую пищу. Водит, поддерживая по палате, если от слабости и низких лейкоцитов Кира не может встать на ноги. И язвы заживают, и лейкоциты приходят в норму.

«Мы справимся, мама?» - спросила Кира в день свадьбы. «Мы – да»  Фото: из личного архива  Читайте на WWW.KP.RU: https://www.kp.ru/daily/27101.7/4174639/
«Мы справимся, мама?» - спросила Кира в день свадьбы. «Мы – да» Фото: из личного архива Читайте на WWW.KP.RU: https://www.kp.ru/daily/27101.7/4174639/

Впрочем, было в этой бесконечной гонке со смертью на опережение событие, когда Елена и Кира были безоговорочно счастливы. В августе, как раз после 7 курсов химиотерапии и перед трансплантацией костного мозга, Кира вышла замуж. Это был роман, начавшийся еще в школе, он – на год старше, она самая красивая в классе. В общем, все, как полагается. Спустя шесть лет они поженились.

«Мы справимся, мама?» — снова спросила Кира в день свадьбы. «Мы – да».

Текст: Мария Строганова, специально для KP.RU

Поделиться